— Я закончила университет, начала работать в информационном агентстве «Регнум». Попутно занималась организацией маленьких мероприятий международной направленности. Вместе с агентством мы вышли на Фонд Горчакова. Стали партнёрам Фонда: предложили форму молодежной медиашколы, которая объединила студентов факультетов журналистики и начинающих журналистов из разных стран. В рамках программы рассказывается не только о международных отношениях, но и о принципах профессии журналиста, новых медиа, фейках, технологиях. Нужно вводить начинающих в актуальную международную повестку, давать им возможность понимать то, о чем они пишут или говорят. Спустя какое-то время я перешла в Фонд и продолжила заниматься медиашколой, попав сначала в пресс-службу, а потом возглавив её.

— Я занимаюсь журналистикой в качестве хобби. Моя основная работа этого не подразумевает. Продолжаю публиковаться для себя, потому что душа просит.

Выбор темы, которая интересна, во многом определяет ваш уклад, как журналиста. Если вы «копаете» одну тему, то вы журналист аналитического склада ума. Их мало, они очень востребованы в конкретных изданиях. Необязательно каждую неделю писать, можно месяц работать над одним материалом. Я сотрудничаю с журналом «Эксперт», могу потратить много времени, но выдать большой текст. Это будет результат большой работы. Мой совет — если вам интересна аналитическая журналистика, то выберете что-то одно и «копайтесь» в этой теме. Вас будут ценить в любой редакции, где этим занимаются. В то же время журналистика может быть и ежедневной.

Нужно быть готовым к тому, что журналистика — не только написание текста, — это ещё и постоянное присутствие в повестке, постоянный мониторинг. Это нужно для того, чтобы понимать, о чём вы пишете, не допустить ошибок. Иногда от такого труда сильно устаёшь. Кажется, ничего сложного — ты просто читаешь новости, но надо составлять объективную картину, смотреть информацию в разных источниках. Пока ты всё это делаешь, получается перегруз информации — к этому нужно быть готовым. Когда я шла на факультет журналистики, хотела только писать.

Необязательно поступать на факультет журналистики, чтобы стать журналистом, но желательно. Кто-то говорит о том, что за четыре года обучения ничего не получил, а кто-то говорит о том, что он не знает, где бы он был, если бы не факультет журналистики. В СПбГУ практика с 1 курса — мне это помогло. Я та, кто я есть, благодаря этому. Пришла на практику в «Регнум» на первом курсе. С тех пор, видоизменяя деятельность, пришла к тому, что есть сейчас. Если бы практика была не с первого курса, то это было бы, наверно, не так быстро, не так полно и ярко.

Нужно идти на факультет журналистики не для того, чтобы сидеть за партой, читать и писать конспекты. Надо смотреть по сторонам, общаться, ходить на любые задания, какие вам бы не дал преподаватель.

— Нет, есть определенные часы. Специфика работы пресс-службы подразумевает расширенное понимание рабочего графика. Фонд работает с 10:00 до 18:00. Менеджеры, специалисты, которые готовят мероприятия, кураторы грантополучателей — их работа находится во временных рамках. Моя работа и работа моих сотрудников заключается в освящении того, что происходит. Нужно учитывать, что Фонд работает на географически широкий профиль, общается с разными странами, у которых разные часовые пояса. Например, мероприятие проходит в Казахстане — там плюс 2-3 часа. Мой график свободный, но не в ту сторону — он свободный в области расширения. Я не могу сузить рабочий день, потому что он так или иначе направлен на освящение происходящего.

— У меня сейчас одна самая серьёзная направленность, которую я продолжаю как в журналистской деятельности, так и в Фонде Горчакова — арктический регион и международные отношения в арктическом регионе. Темы, связанные с севером и Арктикой. Меня коллеги считают немного ненормальной, потому что у нас есть ребята, которые занимаются Балканами, а я прошу отвезти меня в Мурманск, в Салехард, в Якутию. Мне это правда нравится.

Фонд Горчакова позволяет мне принимать участие в организации мероприятий, связанных с Арктикой. Моей инициативой было создать арктическую медиашколу. В 2019 году мы ездили в Мурманск. Было 25 участников: из России, Дании, Норвегии, Финляндии, Германии, Беларуси. Мы говорили на одном языке, и это было классно.

— Я бы сказала, что лучшее ещё впереди. Очень жду Арктического диалога в Салехарде. Арктический диалог в 2019 году в Мурманске — наверное, лучший проект на данный момент. Во-первых, мне было самой интересно и слушать, и общаться. Я была не только организатором, но и потенциальным участником. Во-вторых, я посетила атомный ледокол Вайгач, занятия проходили на первом атомном ледоколе Ленин. Там прекрасные интерьеры, лёгкая качка. Мы занимались в оформленной под аудиторию каюте, ездили на экскурсию на секретную базу атомного флота, для посещения которой нужно было оформить разрешение.

В пример негативного опыта приведу Кавказскую медиашколу в Махачкале и в Дербенте в Дагестане. Мы переезжали между этими городами, когда был период Ураза-байрама. В это время город словно вымирает, все сидят по домам. От этого появилось ощущение пустоты. Неприятно поразила медицина. Одну девочку укусил комар, пошла странная аллергическая реакция, мы сходили в травмпункт и поняли, что с медициной в Дагестане всё печально. Эти негативные моменты омрачили мероприятие, но в целом все прошло интересно.

Когда командировка идёт за командировкой, то вырабатывается своеобразная зависимость. Ты посещаешь совершенно разные места, ещё больше влюбляешься в Россию. Я её безмерно люблю и очень хочу всю её объездить, познакомиться с большим количеством людей.

— Мы базируемся в Москве. Это неудобно, поскольку страна большая. Было бы интереснее и эффективнее для работы иметь представительства поближе к границам. Я первый сотрудник, который живёт в Петербурге и работает удалённо. Моя деятельность в онлайне. Я могу руководить процессом из любой точки. Это удобно: могу заменить сотрудника, который бы ехал из Москвы в командировку на мероприятия и встречи, которые проходят в Петербурге.

— Мы базируемся в Москве. Это неудобно, поскольку страна большая. Было бы интереснее и эффективнее для работы иметь представительства поближе к границам. Я первый сотрудник, который живёт в Петербурге и работает удалённо. Моя деятельность в онлайне. Я могу руководить процессом из любой точки. Это удобно: могу заменить сотрудника, который бы ехал из Москвы в командировку на мероприятия и встречи, которые проходят в Петербурге.

— Удерживать читателя сложно. С этим могут помочь познавательные рубрики и внешний вид онлайн-площадок Фонда. Нужен бренд и его узнаваемость, которая играет на руку, как Фонду, так и партнерам. Можно сказать, что моя задача — перевести, что говорят умные люди на понятный всем язык, подать информацию интересно. Как именно — зависит от каждой соцсети.

У Фонда есть определенные рамки, и это не связано с тем, что он был создан правительством РФ. Он свободен в информационной стратегии действий. За рубежом могут возникнуть проблемы с партнёрством, поскольку там организацию воспринимают как официальную. Это не так, но Фонд держит марку.

Существует фирменный стиль, в который входят элементы сдержанного и презентабельного дизайна, стиль подачи текста. Нужно интересно подавать информацию, оставаясь при этом «серьезными ребятами». Фонд — площадка, которая существует для высказываний экспертов в разных областях, даёт им оценку.

Нельзя организовывать конкурсы, например, в которых нужно сфотографироваться с логотипом Фонда и получить свитшот. Для Фонда интереснее услышать мнение аудитории, таким конкурсом легче привлечь людей, которым интересно самим рассказать о чём-то.

— Фонд работал дистанционно. Сотрудники занимались поиском онлайн партнёрств, потому что собственные мероприятия были отменены. Они начали переходить в онлайн, когда мы привыкли к такому формату. С грантовыми мероприятиями сложнее: были заключены договора на каждый проект, приходилось вместе с грантополучателями придумывать, как быть. Работники Фонда до сих пор не осознали изменения до конца. Ощущение, что Фонду нужен был такой период, такая встряска, чтобы переформатироваться. Исполнительным директором Фонда является Леонид Вадимович Драчевский, ему 79 лет. Благодаря ему мы до сих пор работаем и до сих пор на плаву, но, так или иначе — это возраст. Он и руководство Фонда в целом не могли представить, что Фонд перейдёт в онлайн настолько сильно. Когда участники к нам приезжают, мы друг с другом общаемся. Это всегда полезная история. Можно завести контакты, понять, о чём думает молодёжь. Общение в онлайне — неосязаемая вещь. То, что мы вышли в онлайн, нам сыграло на руку. Фонд расширил аудиторию — это и есть главный результат.

— Отвечу на этот вопрос, отталкиваясь от деятельности и должности, — организации мероприятий. Задача Фонда, когда мы создаём проект, в первую очередь в том, чтобы отобрать участников, оформить им визы. Иностранцы тоже к нам приезжают, но их визиты нужно оформлять через Министерство иностранных дел, что очень сложно.

Иногда, когда мы оплачиваем дорогу, покупаем билеты участникам, оформляем отель, выбираем место проживания. Ещё нужно выбрать площадку для проведения мероприятия, придумать культурную программу, организовать питание, например, торжественный ужин с вручением сертификатов.

Не могу не добавить про вёрстку буклетов с культурной программой, со списком участников, с их биографией и фотографиями. Всегда разрабатывается определенный дизайн под мероприятие — этим занимается пресс-служба. Плюс освещение в соцсетях: прямые эфиры, видео, фотографии.

Мы вздыхаем спокойно, только когда улетает последний участник. Это я ещё не вспомнила о том, что нужно написать отчёт о потраченных средствах: трата любой копейки должна быть подтверждена. Например, посадочные билеты с каждого из рейсов каждого человека должны быть физически у нас. Было такое, что нам из Израиля, из Эмиратов, из Палестины отправляли почтой посадочные талончики. Приятно было получать эти конверты. Своеобразная романтика.